Животновод Жанибек Кенжебаев 3 года просит вузы, минобр и акиматы помочь ему кадрами, но молодежи интереснее клубы и тусовки.
В декабре 2021 года в парламенте прошли слушания об актуальных проблемах и перспективах развития сельского хозяйства. Обсуждали и профильное образование. Судя по цифрам, с ним в Казахстане все хорошо – идет обучение по 17 специальностям и 69 квалификациям. Ежегодно в учебные заведения аграрного профиля поступает 15 тысяч человек, из которых 94% – по госзаказу. То есть проблем с кадрами на фермах, по логике, быть не должно. Тем более, в октябре 2019 года в закон об образовании внесены поправки, обязывающие выпускников аграрных вузов, обучившихся по сельским квотам, отработать минимум 3 года на селе. Как исполняется это требование и куда трудоустраиваются 14-15 тысяч молодых аграриев ежегодно, одному минсельхозу известно. А реальные фермеры в поисках рабочих рук буквально вылавливают по близлежащим селам молодежь, бегущую на заработки в города. Один из них – костанайский животновод Жанибек Кенжебаев.
«Часто слышу от представителей университетов, что для их студентов и выпускников не хватает мест для стажировки и дальнейшего трудоустройства. Научные институты жалуются на нежелание бизнеса финансировать исследования или внедрять их результаты в реальный сектор», – написал фермер о своем опыте в социальных сетях. – «Хочу вам ответственно заявить, что в 2019 году разослал более 30 писем в университеты и институты с предложением организовать практику студентов на базе моего хозяйства и трудоустроить в дальнейшем, проводить исследования и внедрять результаты научных трудов. Выразил в письмах свою готовность профинансировать общее дело и тому подобное. Ставил в копию МОН, акиматы и другие надведомственные организации. За эти три года откликнулся только Костанайской государственный университет».
В хозяйстве «Береке», которым руководит Жанибек Кенжебаев, 50 постоянных сотрудников. За 4 года у руля команда фермера добилась роста поголовья вдвое – с 3 до 6 тысяч голов. То есть хозяйство растет. А вместе с ним – и потребность в рабочих руках.
– Основной костяк моей команды – это обычные сельские ребята, которые обычно работают в городах на стройках, на рынках. Им по 21-22 года. Но есть и ребята с образованием. Например, оба моих ветеринара – дипломированные специалисты, а мои заместители – городские менеджеры, которые как и я однажды бросили города и уехали со мной в степь на ферму.
– Почему, как вы думаете, на десятки ваших писем никто, кроме костанайского вуза, не откликнулся?
– Молодежь хочет быстрых заработков, красивой городской жизни, кожаное кресло и, желательно, ничего для этого не делать. То есть у них отсутствует в принципе культура труда.
– А были такие, кто приезжал, вроде показывал потенциал, а потом сбегал?
– Конечно были. Приходят, хвастают своим высшим образованием и квалификацией, а когда дело доходит практических работ по колено в навозе, собирают вещи. Тяжело им.
В степи жить действительно тяжело. Она давит сама по себе, не считая того, что мы еще и работаем в сложной отрасли. Что такое каждый день выходить на крыльцо и видеть перед собой пустоту до самого горизонта? Ни единого бугорка. Постоянный ветер, летнее солнце обжигает даже в тени, а зимой жгучий ледяной ветер насквозь пробирает за 2 минуты. Чтобы выдержать в таких условиях, у человека должен быть внутренний стержень. Поэтому жить в таких условиях могут только люди, которые привыкли трудиться, уверены в себе и готовы достигать результатов, невзирая ни на какие испытания.
И находить таких ребят фермерам очень непросто. Поэтому я писал свои письма. Фактическое отсутствие отзывов на них говорит о том, что на самом деле не студентам не хватает рабочих мест, это фермерам не хватает рабочих рук. Вопрос – где эти тысячи выпускников аграрных вузов, о которых мы слышим в докладах чиновников?
– Сколько выпускников за 4 года работы на ферме вы к себе трудоустроили?
– Двоих, как это ни парадоксально. У меня был такой интересный кейс. В 2020 году я приехал в один из аграрных университетов, попросил администрацию собрать мне выпускников в большую аудиторию. Хотел поделиться опытом, рассказать о своем хозяйстве, попробовать разжечь в глазах студентов глазах искру и попытаться кого-то захантить к себе.
После часовой лекции студенты стали задавать вопросы. Например, сколько я плачу своим работникам? Ответил, что на начальном этапе готов всем, кто приедет ко мне на ферму, платить 150 тысяч тенге. Один из студентов ответил, что он таксистом 200 тысяч заработает. И о чем после этого разговаривать? Он еще ни дня не проработал, а уже хочет зарабатывать 500 долларов. Потом спросили, где находится моя ферма? И когда студент узнал, что до ближайшего районного центра 170 километров, удивился, что придется жить без тусовок в клубе по пятницам.
Я был разочарован. Возможно, это их такой молодежный сарказм, но в тот момент мне было не до смеха, ведь я никого из большой аудитории так и не смог заинтересовать.
На самом деле, это ведь большая проблема – многие из шутников той аудитории обучились на гранте за государственный счет, но в их глазах не было и намека на то, чтобы попытаться поработать по специальности.
– А вы не задавали им вопрос – зачем они вообще пошли учиться в сельхозвуз, чтобы потом говорить, как славно они могут заработать, работая в такси?
– Задавал. Я в конце своей лекции, когда понял, что ответной реакции от аудитории не дождусь, остановился и попытался построить со студентами диалог. И выяснил, что учиться в сельхозвузы в основном идут потому что там есть гранты и легко поступить. Кому-то родители сказали, что нужен диплом. У кого-то родственники в сельском хозяйстве. Но таких, которые бы болели фермерством, среди них не нашлось.
Возможно, эти студенты сейчас и работают по специальности. Ведь кроме меня на рынке есть и другие игроки. Есть крупные фермы, куда в основном стараются попасть выпускники. Там большие коллективы, и сами хозяйства находятся возле населенных пунктов. Все молодежные удобства, короче говоря. Но там не хватит места для всех выпускников, а степным хозяйствам также остро нужны рабочие руки.
На самом деле, проблема-то не только в студентах. Они в силу отсутствия жизненного опыта еще не могут правильно расставлять приоритеты. Проблема еще и в первых руководителях хозяйств. Они должны быть креативными, энергичными, заряжать всю команду на успех.
– Вы написали, что приглашали к себе и ученых. А какие именно научные исследования вы готовы внедрять в своем хозяйстве?
– До этой фермы я 12 лет работал в науке, знаю ее изнутри. Мечтаю, чтобы она двигалась в ногу с прогрессом и чтобы казахстанские фермеры хотя бы в половине своих технологических закупок использовали достижения местной науки.
Работы и возможностей, в которых ученые могли бы серьезно помочь сельскому хозяйству, масса. Это и ветеринарные препараты. У меня на базе, например, ни одного местного ветпрепарата нет. Это и вакцины. На лошадей я использую 8 вакцин, и только 2 из них казахстанские. Вакцины – это как азбука в животноводстве. Станки для обработки животных, строительство кошар и уличных загонов. Все это вполне может быть казахстанским, но я вытаскиваю из глубин интернета старые чертежи и строю ферму по фильмам Квентина Тарантино. Принципы, правила и риски животноводства я также изучаю по фильмам и интернету. Потому что других источников нет.
Вместе с учеными Костанайского государственного университета, которые отозвались на мое письмо, мы реализовали проект по работе с крупным рогатым скотом калмыцкой породы в условиях казахстанской степи. У нас получились превосходные результаты, имеющие важную научную и практическую составляющую. Это очень недооцененная порода коров с самой высокой выживаемостью, продуктивностью и самой низкой зависимостью от концентрированных кормов. С точки зрения бизнеса идеальное животное. Странно, что до нас в Казахстане никто этой породой коров не занимался вообще. Я даже издал брошюру о калмыцких коровах, которую мы написали специально для отечественных фермеров.
Все, о чем я говорю, это базовые, фундаментальные вещи. Я уже не говорю об отсутствии тракторов и другой техники местного производства. У меня, например, 30 единиц техники, ни одной из них не сделано в Казахстане. Смотрю на все, и ощущение, будто мы с ребятами Марс колонизировали.
– Это связано с отсутствием сельхозориентированности как науки, так и кадров в целом или с чем-то другим?
– Нет корпоративной культуры и понимания того, что работа в сельском хозяйстве престижна. Инвесторы, с которыми я работаю, уже получают прибыль от своих вложений. То есть доказано на практике, что животноводство – очень привлекательный кейс для инвестиций. Деньги помогают нам расти, мы помогаем деньгам приумножаться. Все справедливо. Но сложность опять же в том, что на эту дорогу с двусторонним движением надо выйти. Причем не только самим фермерам, но и ученым, и бизнесу, и специалистам.
Источник: turanpress.kz
Автор: Искендирова Алина
